Каждый знает Деда Мороза с самого детства. Появление символического героя на утренниках в школах и детсадах, даже в домах (а теперь и на корпоративах у взрослой публики) в предновогодние дни привносит в ожидание смены года чуточку волшебства. Пусть это всего лишь традиция, придуманная когда-то, но она жива до сих пор. И пусть так и будет.

А ведь сказочный персонаж, олицетворяющий холода и зимнюю стужу (именно в этом и кроется толкование его имени), появился в городском фольклоре у славян еще в первой половине XIX века. И совсем не в том облике, к которому все давно привыкли.

Прежде обрядовый старик с окладистой бородой, как природная стихия в восточнославянской мифологии, выступал в роли Зимнего духа — языческого «хозяина» мороза лютого, называемого Студенец или Трескунец.

С привычным сегодня его роднили лишь бородая седая да тулуп в пол. И задачи у него другие были: нагнать побольше холода, все заморозив вокруг, да снегом засыпать, ибо крестьянам-земледельцам это сулило потом урожай хороший. Посему даже обряд «кликанье мороза» тогда существовал: в Святки или же в Чистый четверг на угощение «гостя» закликали и оставляли ему на крыльце или на окне ритуальную еду — кутью или блины, просили посевы не портить, а по рождественским и крещенским морозам судили о том, услышаны ли их просьбы.

А в литературной традиции колоритный персонаж из «Сказок дедушки Иринея» появился впервые после выхода в свет в 1840 сборника В.Ф.Одоевского. Только приурочен он был к весне и ни к Рождеству, ни к Новому году прямого отношения не имел. Головой тряхнет — иней сыплется, посохом стукнет — льдом реки скует да носы от холода защиплет.

Сам «Мороз Иванович» в тереме ледяном жил да на перине из снега пушистого спал. И о подарках речи не было, хотя мудрый и справедливый Морозко (позже узнаваемый всеми по фильму Александра Роу) за добротную работу мог щедро вознаградить, отсыпав целую горсть пятачков серебряных Рукодельнице, а в случае с Ленивицей в воспитательных целях сосулькой ограничиться. К детям старик не приходил, они к нему сами через колодец попадали. Таким, в попытках очеловечить и окультурить мифологический персонаж, Мороз описан у Одоевского. Его образ потом активно использовался в русских сказках, стихах, поговорках и пословицах.

Однако с ёлкой и Новым годом они долго шли порознь. В городах Российской Империи при самодержце Александре II пробовали придумать своего деда-чародея, который бы так же раздавал детишкам гостинцы, как «старик Рупрехт» их западным сверстникам, но затеи как-то не прижились. А св.Николай все же повлиял на создание национального образа, но Православная церковь эту персонификацию сил природы, противоречащую христианству образом волшебника, признать отказалась (кстати, Митрополит, посетивший Вологду в 2000-м с визитом, назвал известного всем с детских лет Деда Мороза персонажем добрым, наличие которого в развитии духовной традиции является здоровым посылом).

Во 2-ой половине XIX столетия с превращением фольклорного образа в ставшего со временем привычным для всех Деда Мороза произошло и объединение его с зимней красавицей.

Однако новая власть после революции старательно искореняла все праздничные традиции, оставшиеся с царских времен, не обошли вниманием и Деда Мороза. На ёлку как на «религиозный пережиток» тоже был наложен запрет. Но и на этом они не успокоились, патрули курсировали по дворам и улицам, выявляя любые приготовления к празднику, даже не стеснялись в окна домов заглядывать. Так Рождество к окончанию 1929 года стало рабочим днем.

И все же он вернулся, хоть и не сразу. После опубликованной 28.12.1935 статьи с предложением П.П.Постышева (бывшего тогда в Президиуме ЦИК СССР) повсюду начали организовывать детские утренники (теперь уже новогодние) с ёлкой и рождественской, но в духе времени, атрибутикой. Про лицо, главенствующее на праздниках, речь пока не шла. Но вскоре и Деда Мороза реабилитировали вчистую, его официальное возвращение в образе сказочного героя ребятни с полным мешком игрушек и сладостей, спутницей которого стала Снегурочка, произошло в Доме Союзов столицы в январе 1937.

Позже и советский кинематограф не последнюю роль сыграл в формировании «хозяина зимы» и роста его популярности. Прекрасные ленты были и в мультипликации, где доброго дедушку и внучку его окружали звери лесные. В период 1950-1980 годов их изображали на новогодних открытках и календарях. Потом нашего отечественного добряка стал понемногу вытеснять западный Санта.

А Клаусом звали небесного заступника Святителя Николая (или Николая Угодника) родом из Ликии. Он всю жизнь помогал нуждающимся и пострадавшим от несправедливости.
По преданию, как-то в рождественскую ночь случилось Клаусу спасти одно семейство. Безвыходность толкала родителя на отчаянный шаг — отвести в публичный дом своих дочерей. И вдруг перед крыльцом появились 3 мешочка, полные золота, они-то и стали для потерявших надежду настоящим спасением от нужды и позора. Сюжет, не успев сложиться, быстро оброс вымышленными деталями. Одной из них стало падение через трубу узелков с монетами. И прямо в чулки, сохнувшие у огня. Это и стало поводом к рождению обычая: в канун дня святого над камином стали развешивать чулочки для подарков детям. Со временем образ символического Святого Клауса трансформировался в привычного Санта Клауса, ставшего в странах Европы неизменным, как и живое хвойное дерево, спутником Рождества, а по украшению домов даже соревнования проводятся, для которых закупают гибкий неон оптом и гирлянды оптом.

Наш же Морозушко после Архангельска в 1995 перекочевал в свои сказочные владения в Лапландский заповедник, где находился его терем на берегу Чунозера. А 25 декабря 1999 Великий Устюг стал вотчиной нашего Всероссийского Морозки, а заодно и его официальной резиденцией.
Теперь неизменный символ Нового года в облике солидного белобородого старца в богатой шубе, с посохом «ледяным» да увесистым мешком с дарами для ребят по-прежнему главный на праздничных мероприятиях, куда в компании Снегурочки он скоро и отправится в санях с тройкой белых коней.